Смерть бродила средь камней
лёгкой поступью.
Осыпала на парней
звёзды россыпью.
Напевала в тишине
колыбельную.
И не страшную совсем
не смертельную.

Спят мальчишки на камнях
сном забвения.
И не будет больше им
пробуждения.
Спят холодным, мёртвым сном,
спят в безмолвии.
Покосили их косой
пули-молнии.

А в предутренней заре
небо ясное.
Небо мирное совсем
первоклассное.
И плывёт лебяжий пух
чудо-облаком,
накрывая их тела
нежным пологом.

Колыбельную пропев
смерть усталая,
покосилась на парней
- шлюха старая.
И пустотами глазниц...
жутким холодом...
Утолила аппетит
лютым голодом.

"Всё прошло,
как с яблонь дым".
Было? Не было?
Волос чёрный стал седым.
Звёздным неводом
распростёрлась тишина.
Крик безмолвия.
И бегущая строка
словно молния.

ИСПОВЕДЬ КУРТИЗАНКИ.



Вам бы только постельные сцены...
Что ж, милорд, получите рассказ.
Вы желаете как? Без измены?
Или может измена для Вас?

Наливайте вина, я не стану
честь свою ради чести блюсти.
Легче всё же не трезвой, а спьяну
кружевные ажуры плести.

Нет не исповедь это, а просьба.
Помолчите, не тратьте себя.
Помню свадьба была... и полозья
скрипом снежным венчали меня.

...Как наивна была я, простушка.
Как смущалась под ласками рук.
Покатилась под горку игрушкой,
слыша сердца тревожного стук...

Непонятно? Простите, я брежу.
Что случилось - того не вернуть.
Я не верила падая в бездну,
что так просто любовь обмануть.

Мой жених был известный повеса.
Первый франт среди прочих, иных...
Мой милорд, это грустная пьеса.
Вы желаете? Что ж, так и быть.

Я не стану рассказывать сказки
о великой любви неземной.
И сгущать не желаю я краски
трепологией этой пустой.

Перед Вами роскошное тело
куртизанки ещё молодой.
Мой милорд, разве это измена
расплатиться за карты - женой...

Я не верила в то, что случилось.
И поверить уже не смогу.
Билось сердце в груди. Ох, как билось...
Вот и всё, что случилось в аду...

Вам бы только постельные сцены.
Что ж Вы, сударь, утратили пыл?
Я давно уже честностью девы
не страдаю,

остался лишь дым.

СКУЧАЮ.



Я очень по тебе скучаю.
Не знаю, милая, не знаю,
как эту скуку одолеть...
Пишу стихи, пытаюсь петь...
Напрасно...
Всё напрасно...
Знаю...
Я ОЧЕНЬ по тебе скучаю.

Крест ли каменный на горе,
Иль пришедшее чувство страха...
Для рожденного в октябре
Уготовлена кем-то плаха...
И маячит шальная мысль -
Не напрасно ли, парень, выжил?
Не напрасно ли слово - жизнь,
Кровью алой рассвет тот вышил?
Бьётся сердце горя огнем,
На могилах цветы не вянут.
Те, кто помнит - услышат стон,
Но рассказывать вам не станут.
Страх нежданный... Не быть в раю,
Слишком много грехов за нами.
Страх за тех, кто свою зарю
Убивает, топча стихами...
Для рожденного в октябре
Уготовлена кем-то плаха.
Крест ли каменный на горе,
Иль пришедшее чувство страха.

ГОРЕТЬ



Гореть!
Не тлеть,
а именно гореть!
Срываясь в пропасть - Жить!
Как ни абсурдно...

Прогнать стыдливость
и в стихах воспеть
Любимую...

Ну разве это трудно?

ТОЧКА



Вот и всё.
Отплакалась душа.
Жизнь уже не стоит и гроша.
Воздуха глоток.
Прощальный крик.
Вот и всё...
Подписанный вердикт...

Шаг до пропасти.
Рябины цвет вдали.
Не сумел, Любимая,

прости.
Солнце,
не суди меня за боль.
Отыграл я плохо жизни роль.

Я уже не здесь...
Прощанья ночка...
Вот и всё.

Последний вздох и
ТОЧКА.

МЕГА



Закрываю входную дверь
на замки
на засовы стальные.
На холодную на постель
бросив взгляд
горечь пью полыни.

А вчера ещё - свет в окно.
А вчера ещё - хмель до бреда.
Закружило.
Заволокло.
Мега-грусть,
Непокоя мега.

Вы стильная леди.



На Вашем запястье
браслет в виде маленькой змейки.
Орнаментом служит
алмазная россыпь камней.
Вы - стильная леди,
Вам нравится песнь канарейки.
А я бы послушал
красавцев зимы - снегирей.

Мне претит, сударыня,
ложная сущность повесы.
Бываю я груб,
Вы за это простите меня.
Рубашка - апаш
раскрывает мои интересы.
А сердце не может,
не хочет стучать без огня.

Не тратьте слова, моя леди,
прошу - помолчите.
Вы стильная очень,
Вы любите прозу мужчин.
Я понял, сударыня,
Вы мне за прошлое мстите.
А я не желаю,
не вижу на это причин.

На Вашем запястье
браслет в виде маленькой змейки.
Орнаментом служит
алмазная россыпь камней.
Но дело не в том,
что Вы любите трель канарейки.
А в том, что люблю я
красавцев зимы снегирей.

Я ХОТЕЛ БЫ СТАТЬ ПРИНЦЕМ.



Мне до боли знакома улыбка
на Вашем лице.
И осенняя хмурость в глазах
за безоблачным небом.
Я хотел бы стать принцем,
не тем, что на Вашем крыльце.
А тем принцем который
на Вашем крыльце ещё не был.

Я хотел бы на белом коне
въехать в рай Ваш земной.
Растревожить рутину
своим появлением смелым.
Мне не нужно пол царства,
мне нужен один золотой
тот, что в сердце хранится
и царством не станет разменным.

Я для Вас для одной
написал бы сто тысяч стихов.
Каждым словом своим источая
безбрежную нежность.
Я хотел бы стать принцем,
тем принцем из радужных снов...
Тем одним на земле
для которого Вы - это верность.

Мне до боли знакома улыбка
на Вашем лице.
И осенняя хмурость в глазах
за безоблачным небом.
Я хотел бы стать принцем
и въехать на белом коне
в Вашу бурную жизнь...

Только принцем ни разу я не был.

Я ПИШУ ВАМ ПИСЬМО.



Я пишу о любви,
мы так долго её избегали.
Я пишу Вам письмо
у костра засидевшись один.
В моём сердце сейчас
нет нисколько, поверьте, печали.
В нём поют соловьи.
В нём мы с Вами на крыльх парим.

Дорогая моя,
незнакомо-знакомая леди,
не ругайте меня
за мальчишество радужных дней.
Я боялся не Вас,
я боялся ночами не бредить.
Оттого и срывал
с Ваших глаз, ненароком, капель.

Я пишу Вам письмо,
оно станет предтечей рассвета,
забирая в себя
стылость вечную серых камней.
Вы сейчас не со мной,
Вы с другим может быть уже где-то...
Я пишу Вам письмо,
на пороге кровавых потерь.

Я пишу о любви,
мы так долго её избегали...
Завтра бой предстоит.
Не дожить мне, увы, до седин.
В моём сердце сейчас
нет нисколько, поверьте, печали.
В нём поют соловьи.
В нём мы с Вами на крыльх парим.

Я ЧИТАЮ ПИСЬМО.



Сколько было всего.
Сколько минуло.
Скольких не стало.
Жизнь идёт чередой
не смотря на преграды судьбы.
Нас хранила любовь.
Нас любовь берегла и спасала.
Я читаю письмо,
что нашло меня после войны.

Дорогая моя,
как я мог не дожить до рассвета?
Как я мог умереть
в тот прекрасный по летнему день?
Ведь тогда у костра
я не знал ничего,
но при этом
верил в то, что ты ждёшь,
отгоняя сомнений метель.

Я читаю письмо -
Пожелтевший листок давней боли.
Спазмом в горле встаёт
непонятный какой-то комок.
Ты меня не вини,
что за бредом смертей и агоний
потерял к тебе путь
и найти его так и не смог.

Сколько было всего.
Сколько минуло.
Скольких не стало...
На ладони моей - белый лотос,
как память любви.
Нас хранила любовь.
Нас она берегла и спасала.
Моя милая леди
за то, что любил - не вини.

Мадам, я ухожу из ваших снов.
Былое не вернуть. - В любви вас мутит.
Сюжет, увы, мадам, совсем не нов,
ещё не раз механик фильм прокрутит.
И снова кто-то близко подойдёт...
Нет-нет, мадам, не к вам, к другой особе...
А мне судьба наряд тоски пошьёт,
по новой, неизвестной ещё моде.

Мадам, прошу простить меня, мадам.
Простить за нежность если это можно.
Простить за возведённый нами храм,
который мы сожгли неосторожно.
Я ухожу, мадам, ведь счастье не должно
быть только мигом искромётной страсти.
Увы, мадам, но нам не суждено
создать...
Мы только можем - рвать на части.

Когда нибудь мы встретимся опять.
Я буду стар, ведь я намного старше.
И может быть Вы сможете узнать
во мне седом былое Ваше счастье.
Слезой из глаз откликнется оно
на Вашем исключительно холодном
лице, мадам...
А может быть вино
любви чужой
напомнит Вам о гордом,
немного взбалмошном поэте.
Может быть...
Мадам, я не желаю Вас винить...

Не нужно слёз, мадам.
Зачем Вам эти слёзы?
Вы плыли по течению реки.
А я построил храм,
но в нём морозы
живут теперь с обиды до тоски.
Вы птицей вольною парили в небесах
в то время, как во мне метался страх
растя своё пробившееся семя.
Я Вас терял,
но думал, что не время
бить в колокол души.
Я ждал, мадам.
Я Вас терял... терял... терял... терял...

Мадам, я ухожу из ваших снов.

Расскажу-ка я вам, друзья,
сказку быль.
В ней вся правда, но верить нельзя
в эту пыль.
В моей сказке любовь живёт
до сих пор.
В ней и солнца круговорот
и укор.

Было время - писал стихи -
был влюблён.
Был я пахарь, но от сохи
отлучён.
Неумело взрастил росток
и сломал.
Было время я был, как Бог,

но упал.

Крылья те, что дала судьба
не смогли
удержать от напора зла -
обрекли
на страдания, на тоску,
на...
И вот,
солнца вечный круговорот
душу рвёт.

С новой вспышкой далёких звёзд
тает лёд.
Был я Богом, но был убит...
С тех высот,
где парил,

где построил храм
сброшен был.
Был я пахарь... ЕЁ мечтам
нужен был...

был.......... был........ был............

ОТБОЛИТ


Отболит...
Отгорит...
И замёрзнет...
Не тревожь себя стылым - "ПРОСТИ".
Жизнь сама тебе соло исполнит
и воздаст за холодные дни.

Будет снова кружение осени
рвать жестоко твоё - "НЕ ХОЧУ".
Только ты не познаешь ни просини,
ни касаний несмелых к плечу.

Будет больно,
но ты беззастенчиво
режь себя и кромсай на куски.
Ты умеешь...
Ты можешь...
Изменчивость
перемелет избытки тоски.

***************************

Не желаю тебе
пережить эту боль.
Пусть всё будет, как хочешь.
Пусть будет...
Не желаю познать незавидную роль
в коей даже сознание губит.
Не желаю тебе
волком выть на луну...
Ах, прости,
ну, конечно, волчицей.
Не желаю рутиной
рвать в сердце струну
ту,
которая счастьем искрится.

****************************

Отболит...
Отгорит...
И замёрзнет...
Не тревожь себя стылым - "ПРОСТИ".
Жизнь сама тебе соло исполнит
и воздаст за холодные дни.

Я БУДУ ЗВАТЬ ТЕБЯ.


Я в раз, наверное, последний
тебя зову,

но стылость дней
за упокой ли
иль к обедне
гремит набатом звонарей
тех, что хранят судьбу...
Хранят ли?
- Дилема полная тоски.
В последний раз...
Ну это вряд ли.
Я буду звать тебя.
- Прости.

Не жди затишья этой бури.
Мне претит штиль.
Довольно лгать!
Себя кляня живу в сумбуре
и продолжаю звать и звать.
Мне боль пронзила сердце.
Кома...
Слезой в глазах застыл рассвет.
Нет той знакомой нам искомой,
осталась горечь в слове - "НЕТ".

Я в раз, наверное, последний
взываю разум замолчать,
но он в дурмане впечатлений
вновь ставит круглую печать,
вердиктом памяти тревожной,
на белом облаке надежд.
Как это всё-таки безбожно
уйти,

стирая яркий след.

Убей меня,
так будет легче.
Зачем на муки обрекла?
Зачем накинув шаль на плечи
бросаешь мне истоки зла,
кромсая раненое сердце
своим холодным - "НЕ ЛЮБЛЮ".
Вчера ещё я мог согреться
встречая взгляд.
Теперь - молю,
не быть такой жестокой...
Боже,
как трудно жить любя до дрожи.

Я УСТАЛ.

Я не стану перечить тебе-
так тому суждено.

Искромсало мне душу
сознание горькой потери.

Я не стану писать о любви,
ведь тебе всё равно,
как болезненно видеть,
что в этом давно преуспели.

Я устал от всего.

Я устал от бессонных ночей.

Говорят, что мужчины не плачут...

Кто выдумал это?

Сединою в висок бьёт сознание -
ТВОЙ... и - НИЧЕЙ...

Пью полынную горечь,
когда-то святого рассвета.

ТАМ В КАНДАГАРЕ


Неровным росчерком пера,
карандаша ли?
Пишу о тех, кто погибал,
ТАМ - в КАНДАГАРЕ!
Кто недожив до светлых дней
увидел рабство.
Кто никогда не забывал
про честь и братство.

Пишу о тех, кто не успел-
не стал любимым.
Кто боль разящую терпел-
непобедимым.
О тех, кто в пламени огня
стал вечной славой.
Кто понимал, что не земля,
а мир усталый.

Неровным росчерком пера,
слезами сердца,
скорблю о тех, кто никогда
не смог согреться.
Кто был лишённым очага
родного дома...
Кому "приют" в плену врага
был уготован.

Неровным росчерком пера,
карандаша ли?
Пишу о тех, кто погибал,

ТАМ - в КАНДАГАРЕ!

ЦЕПЛЯЯСЬ ЗА ВЕТЕР.

Словно птица цепляясь за ветер
и за облака,
ты паришь над землёй
в своём светлом, придуманном мире.
Твои крылья истерзаны болью,
но ты далека
от обид на судьбу,
ты желаешь, чтоб в небе парили,
чистота отношений людских
и любовь на века...
Тебе претит пустая возня
возле трона величий.
Пусть придуман твой мир,
но цепляясь за облака
ты живёшь, ты паришь
забывая про боль безразличий.

*************************

Я хотел бы стать ветром
в тобой лишь придуманном мире,
чтобы ты никогда не лишилась свободы полёта.
Чтобы крылья твои опирались на ветер и жили...

Я хотел бы стать ветром,
с тобой устремляясь к высотам..

***************************

Словно птица цепляясь за ветер
и за облака,
ты паришь над землёй
в своём светлом, придуманном мире.
Твои крылья истерзаны болью,
но ты далека
от обид на судьбу...

ЛИНИЯ ФРОНТА


В моём окопе - сырость.

В твоём - туман.
Мы приближаем линию -

за нею фронт.
В моей душе тревога.

В твоей - обман.
И, как и прежде рядом

с тобой эскорт.

Как получилось так, что нами правит страх?
Как получилось так, что мы на баррикадах
несём отдельно боль и поднимая флаг
друг друга убиваем на неправдах?

Чудны дела твои...

О, Господи, прости
за эту еретическую прозу.
Но ради всех святых, молю от мук спасти
ту женщину, что вырвал, как занозу.

Не нужно мне любви -

пусть грянет барабан,
начало возвещающий пролога.
В моём окопе - сырость.

В твоём - туман.
Ни выхода не вижу и ни входа.

МОТЫЛЁК



Увы, Мадам,
Ваш мир не для меня.
Вы чужды к нетерпениям сердечным.

Любил ли я ?

Мадам,
зачем кляня
себя саму,
Вы стали быстротечны,
как быстрое течение реки,
меняясь то и дело?

От тоски?

Увы, мне чуждо это.
Нет, Мадам,
любить Вас не устану
и волхвам
не брошу на алтарь любовь свою.
Ещё не раз её я воспою
в стихах своих...

А Вы...

А Вы смеётесь...

Мадам, Вы мотыльком о пламя бьётесь,
не ведая, что рано или поздно
оно поглотит Вас.

Боюсь, что поздно...

МОНОЛОГ


Не моё ли это отражение
в Ваших,
чуть с грустинкою,
глазах.
Не меня ли Вы без сожаления,
целовали...

В самых сладких снах
не со мной ли плыли по течению
мятых,
белоснежных простыней,
отдаваясь счастью...

Наваждение?

Нет, родная, -
это
боль потерь.

Вас, моя хорошая, я вижу
в женщинах огромнейшей Земли.
Вас одну люблю и... ненавижу...
Ненавижу...
Господи, прости.

Рву на части сердце.
Задыхаюсь
в вязкости однообразья дней.
Каюсь перед Вами.
Каюсь, каюсь,
женщина,
которой нет родней.

Пить бы Вас до умопомрачения.
Целовать без устали,
ласкать...
Сложно как...
Судьба своё течение
не направит,
счастья ради,
вспять.

ТЕЧЕНИЕ


Мне хочется коснуться Ваших рук.
Люблю безумственно.
Люблю до исступления.
И снова круг,
порочный этот круг,
который не прорвать...
Судьбы течение
несёт от берега
в стремнину стылых вод,
затягивая жизнь в водоворот.

А где-то на Востоке солнце всходит
протуберанцем огненно багряным.
Мне кажется земля от жара стонет.
И стон её в такт сердцу стал, усталым.

Мне хочется напиться Ваших губ.
Я брежу на яву.
Срываю прозу
с листвы календаря.
В движеньях груб,
стараюсь вырвать удалью занозу
бессилия...
И вновь
в судьбы течениях
плыву по воле волн...
В своих решениях
мы не всегда находим тот ответ,
который отвергает слово - "НЕТ".

А на Востоке новая зарница
кровавым росчерком пронизывает небо.
Как жаль, что я без крыльев, что не птица.
Как жаль, что не могу разрушить нЕбыль.

Я Вас боготворю.
Считаю дни,
которые наполнены дождями.
И правя по течению реки,
ищу тот брод
пролегший между нами.

ЖЕЛАНИЕ



Поцелуями жаркими хочется вырвать стон.
Все запреты сломав под ладонями чувствовать тело.
И дрожа от желания в низкий упасть поклон
перед той, что так любит.

Той, что мечтать умела.

Смелым почерком чертят небо косые дожди.
Где-то там впереди за горами - оскал Востока.
Белой простынью с вкрапом алым измяты дни,
что вчера ещё были началом конца пролога.

Поднимите меня, положите на длань земли.
От стерильности стен я устал, я хочу обратно.
Всё смешалось вокруг и Трофимовы снегири
отзываются в сердце не болью, а как-то матно.

Я желаю, как птица цепляясь за облака,
опираясь на ветер ввинтить себя в неба просинь.
Воспарить над землёй я желаю и свысока,
крикнуть голосом хриплым: - " Любимая, это осень..."

Поцелуями жаркими хочется вырвать стон.
Под ладонями чувствовать дрожь возбуждённого тела.
И упасть перед той, что так любит, упасть в поклон...
Я желаю любить и желанию нет предела.

ЗАЦЕЛУЮ ТЕБЯ ДО ПОТЕРИ СОЗНАНИЯ, МИЛУЮ.




Зацелую тебя до потери сознания,
милую.
Заласкаю, срывая признания
с чувственных губ.
И в тумане ночном,
желтоглазым пятном,
над рутиною,
вспыхнет лампа луны
и гирляндами звёзды взойдут.

Занавесив ресницами глаз глубину
океанную,
Ты прижмёшься ко мне
утопая в объятьях любви.
Обнимая тебя,
свою женщину милую, славную,
не смогу не сказать,
как мне нравятся плечи твои.

Не смогу промолчать,
не сумею скрыть стон наслаждения.
Поцелуями снова покрою родное лицо...
А на небе луна,
словно факел зажгла наваждения.
И гирлянды из звёзд разорвали тумана кольцо.

Заласкаю тебя.
Зацелую.
Занежу в объятиях.
Наготою напьюсь
и по новому кругу пойду.
Позабудем с тобой мы,
как жили в чужих восприятиях...

Я люблю тебя, милая.
Боже, как сильно люблю!

Я БОЛЬШЕ НЕ ВЕРНУСЬ





Я больше не вернусь
и суета сует
слезами
твоих глаз не прикоснётся.
Уйду и растворюсь.
Расстаю словно снег.
Спокойствие к тебе опять вернётся.

И с новым утром ты
прильнёшь, но не ко мне.
В глаза посмотришь с нежностью другому.
Развеяв в прах мечты
и прошептав во сне:
"Мой милый"...
Ты отдашь себя чужому.

Я больше не вернусь,
сегодня - не вчера.
Заря моя зашла за горизонтом.
Уйду и растворюсь,
а наши вечера
останутся с тобой
звуча дисконтом.

Прощальное - ПРОСТИ...
Зашторено окно.
Окно, что нас с тобой вело к высотам.
И вновь идут дожди.
и вновь мешает - НО...
Я больше не вернусь,
я стал банкротом.

Не веришь?
Но поймешь,
что здесь я не солгал.
Поймешь однажды,
как тебя любил я.
Я больше не вернусь...
Ты больше не придешь...
Я жил тобой,
а может
и не жил я...

Я больше не вернусь.
И суета сует
слезами
твоих глаз не прикоснётся.
Уйду и растворюсь.
Расстаю словно снег.
Спокойствие к тебе опять вернётся.

НАКАЗАНИЕ





А любовь не смогла.
Она просто устала.
Я не видел в ней дна -
пил и было всё мало.
Захлебнувшись познал
боль последнего вздоха.
Я любить не устал...

Отчего же так плохо?

Разбивай моё сердце,
режь его на куски.
Мне бы только погреться
у твоей у тоски.
Мне бы грусть отодвинув
прикоснуться к рукам...

Но любовь всё отринув
не поверит словам.

Не смогла она - не сумела.
Умирает, воскреснув вера.
Не кружить больше нам над миром.
Всё, что было сплошным пунктиром
расчертило твоё сознание.

А ЛЮБОВЬ - МОЁ НАКАЗАНИЕ.

КАПИТАН


1

Дым табачный врезается в лёгкие.
Пьяным гвалтом давлюсь в стороне.
Ах, какие вы все одинокие.
Ах, как ищете счастье в вине.

C пьяной болью ища откровения
матом бьёт отставной капитан...
Ах, как тянет дорога забвения.
Ах, как сладок чадящий дурман.

Пиво пролито в блюдце с окурками,
водкой давится бывший пижон...
Ах, зачем вы бананы со шкурками?
Ах, к чему вам из мусора трон?

Что я делаю здесь? Отрешённостью
с пьяным бредом пропитан шалман
и бубнит за столом с монотонностью,
мой дружок - отставной капитан.
- А ты помнишь, как мы на Деникина?
"Крыша", видно, совсем протекла.
Волгу-матушку Людочка Зыкина
в телефоне моём завела.
Ах, как хочеться крикнуть в небритое,
в вечно пьяное друга лицо:
- Замолчи наконец, позабытое
не зови ты на наше крыльцо!
А дружок мой пристал с уговорами:
- Уважаешь? Так выпей со мной.
И глазами вонзился, как шпорами -
Пей, мол, брат. Или ты неживой?
Что ответить? Поймёт ли он пьяненький,
как устал я по жизни гулять?
Не солдатик совсем оловянненький,
надоело качаясь стоять.
- Кандагар нас убил!!!
- Да уймись же ты.
Злобы нет, капитан ты дурной.
Здесь не нужно... Такими мы приняты...
ЧЕЛОВЕК С ОБОЖЖЁННОЙ СУДЬБОЙ.

**************************


2

Не смотри на меня.
Всё равно не поймёшь.
Одиночество - страшная сила.
Ты вот в глотку свою
зелье глупости льёшь,
а во мне тяга к зелью остыла.
Не кривись, капитан,
знаю всё наперёд.
Ты забыл, верно, кто пред тобою.
А я помню, как ты
был растрелянным в лёт...
А я помню, как стал пустотою...

Вечно пьяный.
В своём, без погон, кительке.
Матом бьющий по нервам пижонов...
Извини, капитан, что я был вдалеке,
находясь, где-то там вне закона.
Не смотри на меня,
твой прищур мне знаком,
ляпнешь, вдруг, да такое, что вздрогну.
А давай-ка, мой друг,
всё же водки плеснём,
чтобы сбить эту злую истому.

Наливай уж
не трать свои нервы на то,
чтобы скрежетом зубы сносились.
За Серёгу...
За Лёху...
А нам повезло.
Мы погибнув
со смертью простились.

Опустевший шалман.
Дым плохих сигарет
синим маревом в воздухе вьётся.
И не вспомнить уже
сколько было нам лет...
Только водка рекой в глотку льётся.


***************************

4

Пропах шалман угаром пьяных глоток,
воистину здесь правит перегар.
Здесь жизнь свою расстратив между стопок,
как прежде отдыхает капитан.
Рубя ладонью воздух он заводит,
казалось бы наивный разговор
о том, что непогодит... непогодит
в душе его...
Что рвётся на простор
она,
душа...
Но крылья сожжены...
Мой капитан разрушив все мосты
ушёл от прежней жизни
и шалман
бальзамом стал
от ран,
саднящих ран
всё той же криком стонущей души.

Напрасные слова - " НЕ СОГРЕШИ!"

Он помнит, как под дулом автомата
мелькала жизнь...
И не хватало мата...
До хрипоты в гортани.
До безумия
метался страх...
Долой благоразумие!
Он ТАМ оставил всё!
Он был ТАМ всем...
А здесь никем.
Да более - НИЧЕМ...

Напрасно успокаивала сына
седая мать...
Увы, опять шалман...
Мой капитан, жизнь полная корзина
для тех лишь,
кто себя сумел сломать...

Пропах шалман угаром пьяных глоток,
воистину здесь правит перегар.
Здесь жизнь свою расстратив между стопок,
как прежде отдыхает капитан.

УХОДИТ ЖЕНЩИНА


Уходит женщина.
Уходит не прощаясь.
Туманной вязью заволакивает мир.
Уходит женщина,
уходит извиняясь
за то, что не осталось больше сил.

По капелькам тоску воспринимаю
боясь, что не сумею воспринять.
Уходит женщина, которою желаю
с неистовством блаженным обладать.

Уходит женщина, забрав с собой частицу
души измученной...
Уходит навсегда.
Как будто бы изъяли ту страницу
в которой жил...
Как будто бы до тла
спалили сердце ангелы.
Уходит...
Уходит женщина.

Любимая уходит.

А тебя, как прежде нет.
Ты ушла.
Только снег, промозглый снег
и зима.
Только ветренная чушь
в голове.
А тебя, как прежде нет -
ты нигде.

Не тревожь меня,
я устал.
Не терзай меня,
твой обман
стал чертою той
роковой,
за которою
только боль.

Не являйся в снах -
не зови.
Для тебя любовь -
визави.
Для тебя гореть -
это страх.
Остальное всё -
жизни прах.

Как внезапен был,
тот удар.
Мой архангел сник -
замолчал.
Для тебя любить -
лишь вблизи...
Не являйся в снах -
не зови...

ГДЕ ТЫ, РАДОСТЬ?


Где ты, радость? В каком созвездии ты осталась?
Как тебя отыскать среди россыпей этих звёзд?
Небо лунное не скрывая свою усталость
твоё имя иглой холодной во мраке шьёт.

Не любовь ли тому виною? - Парю в незнании.
Крылья ангела дал тебе всемогущий Бог.
Где ты радость? Тебя люблю я и на заклание
отправляюсь туда, где алым встаёт восход.

Я ищу тебя, день за днём вороша столетия,
где-то в жизни иной пытаясь найти твой след.
Где та радость? В каком созвездии лето встретил я?
Где та даль за которой скрылся любви рассвет?

Не хочу, не умею жить по другому - низменно
ликовать от избытка пошлости... Я ЛЮБЛЮ!
Радость, где ты? Дорога млечная стала жизненной.
Где ты, радость? По дням прошедшим душой скорблю.

Ответ на стихотворение одного хорошего человека "Красочный сон"


Тот же красочный сон и ко мне
постучался в замерзшие окна.
В нём к тебе я на быстром коне
мчался сквозь снеговые полотна.
Занавесился белым восход,
серебром осыпая деревья
и мерцал надо мной небосвод,
ставший звёздным твоим отраженьем.

Время вспять - закружил календарь.
То ли осень пришла, то ли лето,
открывая забытую даль
ту, что нами была недопета.
И рябиновый вспыхнул восход
ярким пламенем зиму сжигая...
Как мы долго искали тот брод,
что был рядом к себе не пуская.

Ниспадали сиренью сады
на багрянец осенней раскраски.
Как причудивы всё же те сны,
где смешались в единое краски.
То ли быль, то ли небыль была,
то ли конь меня нёс, то ли память.
То ли грелся я возле костра,
то ли мёрз свою душу израня.



Бьётся в окна снежинками грусть,
коготком раня острым надежду.
Я уже никогда не вернусь
в сны которыми часто так брежу.

ГАЛАТЕЯ.


Ах, леди,
видимо
я что-то упустил.
Не понял истины
мечту свою лелея.
Был слеп наверное
и в счастье воспарил
забыв, что Вы
земная Галатея.

Пигмалеон.
Создатель грёз наивных.
Ваятель образов лишённых бытия.
Я Вас творил,
отыскивая в ливнях
души мятежной
всполохи огня.

Я Вами жил.
Я Вами, леди, бредил.
Безумием казалось так любить.
Трубили ангелы
в свои святые меди.
Не уставали ангелы трубить.

Но
видимо
я что-то упустил.
Не понял истины
мечту свою лелея.
Я создал Вас...
Я Вас
хмелея
пил.
Забыв, что Вы
ЗЕМНАЯ ГАЛАТЕЯ.

ОТПУСКАЮ.


Я тебя отпускаю.
Лети, моя радость, лети.
Разошлись наши тропки,
туманом закрылись пути.
Ты свободная птица,
ты хочешь стряхнуть с себя цепь
ту, что златом казалась,
скрывая обычную медь.

Ты устала мечтать.
Ты ослабла от нежности слов.
Не прикажешь любить...
Не осилить тебе этот ров
тот, что встал между нами
киломметрами серых дорог.
Я тебя отпускаю...
Хранит пусть тебя теперь Бог.

ПЕЧАЛЬ




Тебя давно со мною нет.
И только свет, лимонный свет
холодной, призрачной луны
несёт мне сны
в которых мы
вдвоём
ладонь в ладонь...
Как жаль...
Как жаль, что это лишь печаль,
печаль о прошлом,
о былом
явилась мне прекрасным сном.

Переболеть не в силах я.
Люблю тебя...
Быть может зря
пытаюсь боль свою унять
и ты, как прежде...
Как познать,
что от меня сокрыла ты?
Мечты.
Остались лишь мечты.
И свет лимонный из окна.
Печаль...
Печаль в объятьях сна.

Тебя со мною нет.
Увы.
А помнишь в янтаре смолы
искрился свет
и ты могла
сто раз сказать: -"Люблю".
Слова...
Слеза скатилась по щеке.
Я вижу, как рука в руке
стоим с тобою мы
вдвоём...
Теперь же в одиночку пьём
разлуки горькое вино.
Как много в жизни всяких - НО...

ЛЮБОВЬ


Любовь не праздник,
это верно.
Бывает горькая она.
Бывает зла...
И легковерна
бывает,
но
любовь
она
ну что-то вроде кислорода,
подобие цветов в саду.
Погода в ней
и непогода...
Любовь прекрасна
- Не солгу!
Сиянием,
души полётом,
стремлением дышать полней...
Любовь не пишется по нотам
она в мелодии ночей.
Не измерима сила страсти.
Жить...
Верить...
Падать и вставать...
Любовь не делится на части,
её не нужно
разбивать...
Любовь - не праздник.
- Жизнь она.

ЛЮБОВЬ НАМ ГОСПОДОМ ДАНА.

НЕМОЩЬ


Я ослаб.
Мои зубы сточились.
Нет той резвости в лапах быстрых.
И уже мне давно не снились
сны о вещем - они затмились
снами полными волчьей боли...
Шкурой чувствую, где-то рядом,
егеря запасаясь дробью
ждут добычу и кроют матом
непогоду...
Такая правда...

Я уже не матёрый хищник.
Шрамы ноют.
Бреду калекой
по тропе мне давно знакомой.
Здесь я жил.
Здесь хватал удачу.
Рвал на части чужую правду
и захлёбывался...
Ведь ярость
утоляла собою жажду.

Я ослаб.
Даже волчья стая
отвернулась
увидев немощь.
А вчера ещё не играя,
признавали меня...
Но немощь...
Немощь... Немощь...
Какое слово.
В нём всё сказано...
Егеря!
Натравите своих ищеек,
пусть они растерзают в клочья
моё тело,
чтоб даже пятен
не осталось на белом снегу.
Я иду к вам.
Иду... Иду...

Сударыня,
давайте не искать
причины пробуждающие стужу.
Их нет, Сударыня.
Давно пора понять,
что разум сумасшедствию не нужен.
Безумие - вот смысл бытия,
когда уже иного смысла нет.
Достаточно лишь искры...
И огня
не сможет потушить
холодный свет
слепого разума...
Сударыня, простите
за этот бред влекомый нетерпением.
Вы ищите причину?
Не ищите!
Причиною не может стать горение
души израненной...
Зачем Вам эта стужа
лишающая грёз, мечты, идей?
В безумстве отношений счастье кружит.
В безумстве сумасшествия ночей.
Не нужно нитью белой шить по чёрному.
К чему Вам эта лишняя возня?
Сударыня,
скажите мне
пусть вздорному,
чем дышит тот, кто дышит нелюбя?
Молчите?
Бога ради не молчите.
Я путаюсь в словах
и в пустоту
кричу Вам -
если что за всё простите,
но не срывайтесь в снежность на лету.

СЧАСТЬЕ.


Я не смогу не расслышать,
ты не сумеешь смолчать.
Дождь... Это просто по крышам
дождь продолжает стучать.

Это лишённая смысла
проза осенней поры.
Как же так, милая, вышло,
что между нами дожди?

Капли тяжёлые словно
небо рыдает навзрыд.
Знаешь, а мне не обидно.
Нет, дорогая, обид.

Нет, моя радость, тревоги,
только в груди пустота.
Мы выбираем дороги,
нас выбирает судьба.

Дождь... За окошком ненастье.
Бремя осенней тоски.
Было ведь всё-таки счастье.
Счастье с названием - ТЫ.

С ПРАЗДНИКОМ, ДОРОГИЕ ЖЕНЩИНЫ!

Пусть моё поздравление рановато, но кто знает, где я буду 8 марта...



Милые, славные, нежные,
женщины наши любимые.
Многие сердцем безбрежные.
Многие сердцем ранимые.
Мамы, сестрёнки, знакомые.
Девушки, жёны родимые.
Многие нами искомые.
Многие нами хранимые.

Любящие и не очень - каждому милой - не быть.
Робкие... Между прочем, робость не нужно винить.

Милые женщины наши,
в этот прекраснейший день,
я не желаю удачи,
я вам желаю мигрень,
от поцелуев горячих,
от ароматов цветов...
И от мужчин настоящих,
льётся поток моих слов.

Солнце ласкает землю, что же поделать - Весна.
Рады мы птичьему пенью, что отряхнулись от сна.

Милые, славные, нежные,
женщины наши любимые.
Глаз ваших дали безбрежные
нами навеки хранимые.
Нам не всегда галантным,
чуточку с грубостью дружными,
вы стали жизни гарантом.
Стали до боли нужными.

ПО ТЕЧЕНИЮ.


Закружил ветер северный.
Нас с тобой закружил.
Не хватило нам времени,
не осталось в нас сил.
Растеряли значение
слишком смелой любви.
Не смогли по течению
плыть...
Увы,
не смогли.

Лодка быстрая с парусом
облетающих дней
приближала нас к омуту
неизбежных потерь.
Мы неслись по течению
очень бурной реки,
но пороги...
Мгновение...
И не справились мы.

Закружил непогодою
ветер северный нас.
Захлебнувшись свободою
мы устали от фраз.
Надорвали бессилием
чувства смелой любви.
Не смогли по течению
плыть...
Увы,
не смогли.

*******************

То ли лодка надёжная
течь внезапно дала.
То ли ты слишком гордая.
То ли я без креста.

В ОКЕАН ТВОИХ ГЛАЗ.


Мне бы став Ихтиандром
спуститься на дно
глаз твоих
глубины изумрудной.
И себе самому,
вроде, как бы на зло
запретить
называть тебя чудной.

Мне бы лечь
там
на дне
твоих сказочных глаз
на коралловый риф твоей грусти.
И себе самому
дать строжайший наказ
уберечь...
Только кто меня пустит
в этот глаз океан,
в это мир без границ,
где соседствуют счастье с тревогой.
В этот сложный покой.
В этот шквал-ураган.
В мир глубин
моей женщины строгой?

Мне бы стать хоть на миг
Ихтиандром глубин
твоих глаз
изумрудно огромных.
И себя самого,
ну без всяких причин,
сделать нитью твоей путеводной

Я НЕ ЗНАЮ, КАК БЫТЬ.


Я не знаю, как быть,
как развеять печаль и усталость.

За окном непогода играет прощальный ноктюрн.

Я хочу быть с тобой.
Я желаю одну всего малость -
Целовать твои плечи
и губ твоих яркий пурпур.

Я хочу отдаваться ладоням скользящим по телу.

...От безумия этого кругом идёт голова...

Я хочу быть с тобой.
Быть немного растяпой несмелым
и терять себя в шёпоте смелого донельзя - "ДА".

Мне бы птицей вспарить.
Мне бы крыльями рвать непогоду.
Мне бы ветер поймав закружить над твоей головой.
Мне бы вырвать тебя из рутины,
забрать на свободу.
На свободу любви,
что льёт слёзы водой дождевой.

Я не знаю, как быть,
за окном непогода прощаяясь
свой играет ноктюрн.

Барабанит по стёклам капель.

Я хочу быть с тобой,-
целовать... И немного смущаясь
заправлять для тебя
белой простынью нашу постель.